ВНИМАНИЕ!!! ЭТО ЛАЙТ ВЕРСИЯ КНИГИ БЕЗ ИЛЛЮСТРАЦИЙ И НЕКРАСИВЫМИ ССЫЛКАМИ, СДЕЛАННАЯ СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ ТЕХ, КТО НЕ МОЖЕТ ЗАГРУЖАТЬ БОЛЬШИЕ ФАЙЛЫ!!! ПОЛНАЯ ВРЕСИЯ ЗДЕСЬ
Огненный шар трёхметрового диаметра вырвался изо рта старика и полетел по длинному коридору. Наученный опытом однорукий старик нырнул в специально подготовленную для этих целей нишу, вход в которую тут же закрылся полупрозрачной перегородкой. Выпущенный же снаряд, пролетев двадцать метров врезался в стену, испещренную вязью иероглифов, складывающуюся в сложный геометрический рисунок. Вопреки обычной для этого ниндзюцу практике, шар не взорвался, а застыв на миг, просто исчез.
- Готово! - Крикнул старик.
На противоположной от него стороне коридора, также была расположена ниша, и тоже закрытая стеной барьера. Вот полупрозрачные преграды исчезли и старчески водянистые глаза встретились со спокойной синевой глаз юноши. Блондин, стоявший в нише напротив, кивнул, и размеренно зашагал к месту исчезновения огненного шара. Осмотрев что-то, понятное лишь ему, он аккуратно снял с центра стены бумажный листок, и принялся его внимательно изучать.
- Получилось, Наруто-сама?
- Да. Контур цел, всё сработало штатно. Как ваше самочувствие, Мигура-сан, не устали?
- Нет, что вы, Наруто-сама. Меня хватит ещё на пяток печатей...
- Не стоит себя перетруждать. Будет достаточно, если мы сделаем оставшиеся две, что запланированы.
- Что вы, что вы, никакого утруждения. Не сочтите за лесть, но вы Наруто-сама, за последние два года, изрядно возросли в мастерстве фуиндзюцу. Ну а со способностями Мико-тян, ваши навыки вообще несравнимы. Например, для создания той же взрывной печати, когда контур создавала Мико-тян, мне приходилось создавать Огненный Шар, в полтора, если не в два раза больше! Такие были потери чакры Огня.
- Ну, что поделаешь. Мико-сан никогда не проходила обучение шиноби. - Во время разговора я внимательно исследовал нанесённые на стену печати, проверяя их по несколько раз. Мы с Мигурой конечно были защищены, но восстанавливать разрушенную стену и заново вычерчивать на ней всё это не хотелось бы. - Я вообще был крайне удивлён, когда она смогла аж в двадцать два года освоить основы фуиндзюцу.
- Да, при должном обучении с детства, она бы превратилась в прекрасную куноичи. Хотя может это и к лучшему? Век шиноби недолог, а она уже успела вырастить двух ребятишек, и вот-вот ждёт третьего.
- Так что придётся вам пока довольствоваться мной в качества ассистента.
- О чём вы? Это вы всю работу делаете, а я так, простенькую технику применяю. - Я чувствовал, насколько ему приятны мои слова.
Проверив правильность контура печатей, я вернулся в нишу и дал Мигуре сигнал, что он может запускать новый снаряд. Положив взрывную печать к дюжине таких же, я в очередной раз начал обдумывать возможность оптимизации производства этих листочков бумаги, являющихся основой благосостояния клана. И в очередной раз оборвал себя, с мыслью, что ускоренное производство просто бессмысленно, так как спрос останется неизменным. И вообще мой метод создания взрывных печатей и так был по местным меркам невиданным ноу-хау. Помню, Какаши впервые показал мне, как он их делает. Берётся листок, сделанный из особого, подпитываемого в процессе роста чакрой дерева, и нужно выпустить в него огненную чакру и выжечь на нём несколько не слишком сложных геометрических узоров и иероглифов. И тут необходимо было с одной стороны удержать контроль, чтобы Огонь не спалил лист, а с другой, при малом количестве огненной чакры, взрыв от активации печати будет больше напоминать хлопок петарды. Опытные шиноби, владеющие стихией Огня, делали местный аналог мин и гранат сами, часто снабжая ими своих подопечных, и товарищей. Ранее основным поставщиком взрывпечатей был клан Учиха, каждый член которого имел сродство с Огнём, кажется, была даже норма, что все Учихи-джонины должны были отдавать в казну клана по две взрывных печати каждый месяц. При учёте обычной малочисленности кланов Шиноби, можно сделать вывод о не слишком большом спросе на местную взрывчатку. Впрочем, спрос был, и с исчезновением Учих он лишь возрос. Вот и решил я в своё время занять освободившуюся нишу, подняв при этом благосостояние клана.
Проблема того, что Огонь мне откровенно говоря не давался, была решена лишь небольшим изменением взгляда на проблему. Ведь, по сути, мне требовалось создать фуиндзюцу, запечатывающую огонь, которое при некотором воздействии, и только при нём, высвобождало бы содержимое в одной точке, что обеспечивало взрыв. Проделать это оказалось на удивление просто, развёл костёр, взял в руку лист бумаги с заранее нанесённым на ней материальном якоре печати, и опустил руку с бумагой в пламя, сопровождая это особым воздействием энергии Ян. Вот только к моему удивлению, такой способ оказался банально нерентабельным. Ведь для получения взрыва приемлемой мощности, запечатанный огонь должен либо обладать большой температурой, либо гореть в большом объёме. А значит, мне нужно было либо ломать голову над каким-нибудь хитрым топливом с высокой температурой горения, либо разводить гигантский костёр. Решение этой проблемы я нашёл не сразу, лишь вернувшись после очередной миссии как член АНБУ и решив проконтролировать, как продвигаются тренировки Сазке, меня осенило. Увидев, как не достигший ещё и звания генина ребёнок выпускает огненный шар, я понял. Для создания взрывных печатей мне нужен кто-то, пускающий подобные техники в специально подготовленное фуиндзюцу, которое запечатает Огонь в печать. Причем техники Огня позволяют создавать и высокую температуру пламени, и большой объём горения. К тому же благодаря тому, что этот шар состоит скорее из чакры Огня, чем просто из пламени, его гораздо проще запечатать, и сконцентрировать в одной точке при распечатывании.
Так я нашёл Мигуру. Он оказался ровесником Третьего Хокаге, вот только единственное в чем он мог сравниться с ныне покойным правителем Листа, это колоссальный жизненный опыт. Когда-то давно, ещё во время Второй Войны Шиноби, Мигура подавал большие надежды, быстро дорос до ранга чуунина, и считался опытным и умелым шиноби, вот только ему не повезло. На одной из миссий он столкнулся с каким-то очень сильным бойцом из Облака. Мигура получил какой-то смешанной стихией, и ему в буквальном смысле вырвало лопатку вместе со всей правой рукой. После этого он совершил сразу два чуда. Во-первых, он выжил, хотя в их полевом лагере не было ни одного лекаря, и единственной помощью, ему оказанной, были лишь перевязки. Ну а во-вторых, он остался шиноби. Складывать печати одной рукой, если ты не тренировался этому с детства очень трудно, хотя для техник, которые ты освоил идеально, вполне можно хватить одной лишь одноручной печати концентрации. Мигура не сдался, много тренировался в тайдзюцу, но быстро поняв, что однорукий рукопашник слишком уязвим, переключился на тренировки с длинным мечом, разработав и итоге свой собственный стиль кендзюцу. Также он научился выполнять многие техники Огня при помощи одноручной печати концентрации. Полноправным джонином он так и не стал, но в ранге токубетсу джонин, полученном за опыт и статус лучшего мечника Листа, он прошёл через две войны, и бесчисленное количество мелких стычек и конфликтов. И в итоге Мигура дожил до редчайшего момента в жизни шиноби - пенсии. Вот только старик наотрез отказался идти на административную работу. В академию, как преподавателя кендзюцу, его не взяли, как думает сам старик, чтобы не пугать будущих шиноби возможным увечьем в бою. Вот и доживал свой век этот никому не нужный старик, который благодаря воле Небес смог пережить те конфликты, где сгинули его дети и внуки.
(Облако или селение Скрытое-в-Облаках - одно из пяти великих селений шиноби, расположенное в Стране Молний, правитель Рэйкаге, `Тень Молнии'. Считается одной из сильнейших деревень, ведёт достаточно агрессивную внешнюю политику.)
Изначально я пригласил старика, только лишь для создания взрывающихся печатей. Но вскоре он вжился в малонаселённый пока клановый квартал Удзумаки, став его неотъемлемой частью. Он учил подрастающее поколение, рассказывал истории из жизни, проводил занятия по обращению с мечом. Кстати мастерство Мигуры в кендзюцу оценил даже Забуза, неоднократно заявлявший, что лишь в Тумане есть нормальная школа мечников. Хот такое признание страж врат сделал лишь в приватном разговоре, и стребовав клятву, что `однорукая мумия' этого никогда не услышит.
- Достаточно на сегодня. И не спорьте, Мигура-сан, мы и так в полтора раза перевыполнили, норму, которую вы делали с Мико-сан. И вообще, вам стоит отдохнуть, ведь через пару часов у вас занятие с Сазке?
- Как скажете, Наруто-сама. Пожалуй и вправду вздремну. А то мне опять выбивать из парня ту ересь, что в него этот недоросль с веслом вместо меча вбил.
А вот Мигура, наверное и на смертном одре не признается, что относится к умениям бывшего Мечника Тумана с хоть скольким пиететом. Старик был на редкость упёртым и признавал лишь школу мечников Облака, хоть немного заслуживающей внимания. Хотя и их он называл обезьянами с длинными ножами.
Я медленно шёл по пустому пространству моего квартала, любуясь делом своей жизни. Отхватив весьма немалую территорию, я сразу понял бессмысленность попыток её заселения. Слишком много места и мало Удзумаки, а строить для каждой семьи гигантскую резиденцию я посчитал просто глупостью. В итоге я решил застроить лишь малую часть квартала, а остальную лишь обнести стеной и включить в общую систему формирования барьера. Кого-то большое пустое пространство наверняка ввергло бы в уныние. Ну а я же видел не показатель упадка клана, а цель, к которой стоит стремиться. Превратить обнесённый забором пустырь в оживленный и многолюдный район Листа.
* * *
"Нет, единый барьер мне никак не потянуть. А закрывать отдельные части смысла особого нет... или есть? - Я обходил периметр стен Листа, обдумывая то, как можно не допустить в будущем нападения вроде того, что устроил Орочимару. Если честно, я давно старался не задумываться, какая часть моей заботы о деревне обеспеченна закладками с рождения влияющих на меня, а какая вызвана простым патриотизмом. - Какая, всущности разница, если это уже давно стало просто частью меня? В конце концов, я не ставлю селение выше клана, скорее считаю клан частью селения и считаю что, помогая Листу, я укрепляю силы Удзумаки. Тем более преференции, которые сможет получить клан, если я смогу обеспечить барьер вокруг деревни... вот только мне такое не по силам. А если немного унять жадность? Непробиваемый барьер мне не потянуть, а сигнальный??? Конечно, на уровне способностей Карин мне ничего не создать, но постоянно действующую неощутимую стену, которая бы чувствовала проходящую сквозь неё чакру..."
Вот только мои созидательные мысли были нарушены крайне неприятным чувством. Мои опыты самогендзюцу помогли мне развить полноценную эмпатию, так что я не удивлялся, чувствуя призрение и страх окружающих. Но сейчас я ощутил пахнущую кровью ненависть ко всему живому и багровый азарт предвкушения убийства. Обернувшись, я увидел две приближающиеся ко мне фигуры, укутанные в чёрные плащи с нарисованными на них красными облаками и широких плетёных шляпах. Но, несмотря на весь этот маскарад, более низкорослую фигуру я узнал без труда, не так много в мире осталось людей со столь специфической чакрой, вернее их осталось всего двое, и думаю, через пару лет останется лишь один.
(Эмпатия - способность чувствовать эмоции окружиющих.)
- Ну, кто бы мог подумать? Сколько лет прошло! - Я наполовину выдвинул из футляра на поясе металлическую пластину, не глядя выжег на ней столбец текста и задвинул её обратно. - Как поживаете Итачи-сэмпай? Как жизнь, как семья? Ой, я как я мог забыть, вы же её вырезали!!! А как ваше здоровье? Надеюсь, вы не собираетесь болеть в ближайшие пару лет?? Ну, прежде чем Сазке наберётся достаточно сил, чтобы освежевать тебя, ублюдок!!!
- О, Итачи, а я смотрю, тебя здесь не забыли. - Побулькало из-под шляпы более высокой фигуры. - Тогда представлюсь и я. Меня зовут Хосигаки Кисамэ. Вот мы и познакомились.
Говоривший снял шляпу, и я смог увидеть его весьма необычную внешность. Это был высокий... наверное всё же человек, с синей кожей и глазами на выкате и чем-то гигантским за спиной, обмотанным бинтами и торчащей из них длинной рукояткой. Я узнал этого человека, ведь несмотря на то, что мы не встречались, Забуза много рассказывал про него. Впрочем, как и про всех остальных Мечников Тумана.
- О, я вижу, вы умеете заводить друзей, Итачи-сэмпай. Рыбомордый урод, убивающий своих товарищей...
- АХХ ТЫ!!!
Не выдержавший намёка на тот случай, когда он перебил членов своей же команды, чтобы не допустить их пленения, Кисамэ бросился на меня. Чего я и добивался. Крик Итачи `стой!' безнадёжно запоздал. Сюньпо в сторону синекожего, вот только, несмотря на давно открытые третьи Врата, он явно прекрасно успевал за моей скоростью, на меня, зависшего в прыжке, нёсся его забинтованный меч, впрочем, на это я и рассчитывал. В мгновение ока окутавшись Макадзэ, я отбиваю оружие Кисамэ, и извернувшись в потоке Ветра, оказываюсь вплотную к нему. Удар окутанным в подобие бура, состоящего из бешено вращающийся воздушных потоков, кулаком, пожалуй, разорвал бы в клочья любого другого шиноби. Вот только чем лучше развита система циркуляции, чем сильнее разработаны тончайшие и обычно не использующиеся чакрокапилляры, тем прочнее тело. Чакроканалы становятся этакой армирующей сетью, позволяющей без всяких дзюцу игнорировать атаки противника. Именно это позволило первому встреченному мной нукенину ранга `A', спокойно выдерживать сильнейшие удары Тэцукена, а Итачи во время получения мной звания чуунина прыгать и кланяться с открытыми переломами. Но Кисамэ явно превосходил в этой способности всех, кого я когда-либо встречал! Хотя левую руку, которой он прикрыл область сердца, куда и был направлен мой удар, перемолотило как в мясорубке, я рассчитывал на большее, думал ему её хотя бы оторвёт.
Проигнорировав брошенные Итачи сюрикены, которые он окутал Огнём - Макадзэ обеспечивало прекрасную защиту - я уже собирался броситься к Кисамэ, когда мир вокруг изменился. Вот только что я, окутанный Макадзэ, нёсся по слегка окультуренному участку леса, прилегающему к стене Листа. А сейчас я распят на кресте в каком-то странном мире с исходящими бардовым светом небесами. Все мои чувства твердили, что всё меня окружающее реально, и никакое смешения восприятие не позволяло доказать иллюзорность стоящих вокруг меня бесчисленного количества Итачи с длинными катанами в руках.
- Во вселенной Цукуёми мне подвластно всё... - произнёс тысячигласый хор, - время... пространство. Впереди тебя ждут семьдесят два часа. И всё это время мои катаны будут терзать твою плоть.
Я лишь усмехнулся, когда в меня вонзилось тысяча лезвий. После того случая с ошибкой в испытания Макадзэ, что превратил меня в изрубленный кусок мяса с начисто снятой кожей, это было даже не смешно.
- А теперь, Итачи-сэмпай, моя очередь пустить вам кровь...
- Ты беспомощен, здесь...
Мне так и не довелось услышать окончания его фразы. Ведь Итачи пришлось прервать своё гендзюцу, так как он был вынужден уворачиваться от окутанной воздушным буром ладони. Ещё во времена работы в АНБУ, я имел удовольствие встретиться с мастером гендзюцу, который полностью лишил меня возможности управлять телом. Тогда меня спас Какаши, но позже я серьёзно задумался над тем, как защититься от подобных атак? В итоге мне пришло в голову создание достаточно сложной самогендзюцу, которая перехватит управление моим телом, в случае если сознание кто-то вырубит. Конечно, ничего сложного я в этом состоянии лунатика предпринять бы не смог, но нанести неожиданную атаку по тому, кто считает, что уже победил, я мог. Вот и сейчас Итачи едва успел увернуться, ведь он был убежден, что я полностью в его власти.
"Демоны! Как же быстро этот ублюдок применяет ниндзюцу!!! - В меня били струи огня, водные снаряды и бесчисленное количество метательного железа, но всё это либо разбивалось о Макадзэ, либо отклонялось им же в сторону. - Главное не дать ему разорвать дистанцию, иначе я потеряю последние шансы! Вот гадство!!!"
Макадзэ давало мне невероятную маневренность, удивительную скорость, обеспечивало прекрасную защиту и делало атаки кране опасными. Но, несмотря на всё это, я смог лишь ободрать плащ Итачи и нанести ему пару несерьёзных порезов потоками Ветра. Что поделать, если носитель Шарингана прекрасно видел и даже предугадывал все мои движения, компенсируя этим недостаток скорости. Правда, мой противник вообще не смог меня поранить, его чуть ли не мгновенное использование ниндзюцу и непревзойденное мастерство в обращение метательным оружием, разбивалось о Макадзэ. Пару простеньких гендзюцу я просто проигнорировал, так как они не смогли полностью взять под контроль мой искажённый спектр восприятия. Я был более чем уверен, что в арсенале Итачи найдётся что-то достаточно убойное, чтобы пробить мой доспех, но переведя сражение в ближний бой, я не давал ему использовать по-настоящему убойные техники, для которых даже ему потребуется время на подготовку.
Вот только в наш с Итачи бой собирался вмешаться его напарник, и мне явно следовало сменить тактику. Ослабив контроль над Макадзэ, я превращаю его в торнадо, откидывающее красноглазого нукенина. Сам, оказавшись в глазе бури, я сложил печать концентрации и свое сильнейшие защитное кеккайдзюцу. Мой, и так не слишком стабильный торнадо, был сметён гигантской волной, которую на манер мифического морского дракона извергнул Кисамэ. Мой барьер защитил меня, хотя и закрылся уже в воде, а не в воздухе. Впрочем, пребывание в кубе с янтарными полупрозрачными стенами, доверху заполненном водой не доставляло мне никакого неудобства. Даже без использования техники, превращающей вдохнутую воду в воздух, я мог находиться под водой минут пять.
(Глаз бури - центр шторма, урагана или торнадо, вокруг которой и вращаются воздушные потоки и практически отсутствует ветер.)
- Какой шустрый парнишка! - Проговорил синекожий, постукивая своим странным оружием по барьеру, и эти на первый взгляд слабые удары были немалым испытанием для моего кеккайдзюцу, которое то, к счастью, выдержало с честью.
Дело в том, что даже среди других Семи Мечей Тумана, Самехада, как называлось это оружие, лишь по недоразумению считающееся мечом, выделялась своими свойствами. Явно безумный создатель этого меча, чьё имя затерялась в веках, неведомым образом смог создать живое оружие. Самехада была не просто оружием, это был паразит, способный пожирать чакру противника и в теории передавать её своему владельцу, хотя для последнего нужно было каким-то неведомым способом наладить с мечом связь. Забуза говорил, что Кисамэ - первый за несколько поколений Мечников, кому это удалось. Ну а если брать Самехаду как оружие, то пользоваться ей было не слишком удобно. Длинная, тяжёлая и неповоротливая она не имела режущей кромки, а лишь была покрыта крупной чешуей. Так что Самехаду можно было либо использовать как этакую гигантскую тёрку, проводя ей по противнику и сдирая мясо с его костей, либо как булаву, если оружие оттопыривало чешую. И вот сейчас пасть на конце меча явно примеривалась к чакре в барьере, но к счастью не смогла разрушить структуру моей защиты.
- Знаешь, Итачи, а мне его оттуда так просто не выковырять.
- Отойди.
Кисамэ беспрекословно подчинился, и Итачи атаковал мой барьер, не сложив не единой печати. На янтарных стенках моей защиты заплясало абсолютно чёрное пламя.
"Что это ещё за огонь такой??? - Я смотрел как пламя один за одним пожирало пять слоев защищающего меня барьера. - Скорей всего это одна из возможностей Мангекё Шарингана, ведь перед использованием я ясно заметил как запятые в глазах Итачи слились в какую-то трёхлучевую звезду. И мне кажется, или этот огонь является какой-то пространственной техникой? Защищающее меня сейчас кеккайдзюцу совсем не подходит для определения типа атаки, но у меня чёткое впечатление, что это не столько пламя, сколько разрыв реальности. Ещё пара секунд и барьер падёт... надеюсь моя атака станет для них сюрпризом!"
Я не просо сидел в кубе барьера, наполненного водой, ожидая своей участи. Придание чакре свойств Воды было делом весьма простым, а вот превращение стихийной чакры в чистый элемент давалось мне с трудом и большими потерями. Впрочем, у меня и без всякого лиса чакры было столько, что я без проблем игнорировал потери при преобразовании. Зато технику я применил с большим трудом, ниндзюцу мне по-прежнему давались с большим напряжением сил. Вот только находясь под защитой барьера, мне ничего не стоило спокойно создать шесть водяных клонов, и мы всемером начали складывать печати самого сложного водного ниндзюцу из мне известных. Трижды сложив сотню, лично разработанных ещё во времена учёбы в академии, ручных печатей, и с учетом клонов, я создал двадцать одну технику. Когда Итачи прожёг последний слой барьера, я был даже рад, так как давление внутри него было колоссальным.
Кеккайдзюцу лопается и из него вырывается двадцать водяных драконов, которые разделившись поровну, несутся в моих противников. Это была слоднейшая техника Воды с моём арсенале, она создавала толстые водные потоки, принявшие на конце форму головы дракона. Один дракон попал под чёрное пламя, но ценой своей `жизни' смог погасить эту странную технику носителя Мангекё Шарингана. Вот только вместо того, чтобы обрушиться на Итачи, драконы разбились о возникший из ниоткуда красноватую полупрозрачную преграду, окружившую беглого Учиху. При этом я мог бы дать руку на отсечение, что эта защита не имела никакого отношения к кеккайдзюцу. С Кисамэ всё получилось вообще неудачно, Самехада просто разбила драконов на безвредные струи воды. А окруживших его водяных клонов, которые прятались в драконах, мечник уничтожил мгновенно возникшими акулами, состоящими из воды. Эта техника была явно слабее драконов, но зато Кисамэ активировал её при помощи одноручной печати концентрации, и её вполне хватило на моих слабых водяных копий. А вот Итачи, уйдя в оборону, упустил как его окружили три водяных клона. Миг и янтарная пирамида сдерживающего барьера, углами которой и стали мои копии, запирает носителя Мангекё Шарингана, а уничтожение Кисамой клонов ничего не дало, это кеккайдзюцу продержится пока не израсходуется вложенная чакра, ну или пока Итачи не прожжет барьер тем странным чёрным пламенем, но быстро это у него не получится.
Несмотря на долгое описание, сами эти действия прошли с неразличимой скоростью. Вот Защитный барьер лопнул, и в моих противников несутся драконы, сделав место, где я стоял, похожим на тело многоголовой гидры и невероятно длинными шеями. Следующее мгновение и Кисамэ отмахивается от драконов, а Итачи защищается непонятной для меня техникой. Одновременно с этим мои клоны выпрыгивают из драконов и окружают нукенинов, каждая тройка клонов образовала треугольник, в центре которого стоит по моему противнику. Кисамэ бросается ко мне, одновременно из-под его плаща выскальзывают шесть водяных акул, и каждая уничтожает по одному клону. Вот только тройка клонов окруживших Итачи за миг до того как разлететься тучей брызг, успевают применить кеккайдзюцу.
Формирование Макадзэ замедлила вода, которая ещё не успела опасть с разрушением моей защиты, и этим в полной мере воспользовался синекожий. Всего три печати набегу, и вонзившаяся в воду его рука формирует водную темницу. Сфера воды, обретшая, благодаря усилиям мечника твёрдость камня, не даёт мне даже пошевелиться, вот только у меня был ответ на такое пленение. Направив чакру в бесцветный рисунок на внутренней стороне первой фаланги указательного пальца, и мне в руку распечатывается диск из чакропроводящего металла со сложной печатью на нём. Посыл чакры, и в диск запечатывается, или скорее затягивается, всё окружающее. Вода исчезает, но Кисамэ, не давая мне и мгновения передышки, чтобы создать Макадзэ, бьёт меня Самехадой. Окутав локальным ураганом лишь руки, я попытался левой остановить эту зубастую булаву, именуемую почему-то мечом. Вот только я смог лишь слегка смягчить удар, ведь сила Кисамэ оказалась такова, что Самехада вонзились мне в плечо своими чешуйками, практически влет, развеяв недооформившийся Макадзэ. Вот только атаковав, Кисамэ замер, что сделало его уязвимым. Моя правая окутывается всё ускоряющейся круговертью Ветра. А потом я точным посылом чакры в зажатую в руках пластину, распечатываю воду. Благодаря сложному устройству фуиндзюцу, нанесённому на диск, вода вырвалась струёй? которой Ветер придал вращение, превратив в водяной бур. Кисамэ, не успевшего никак уклониться или защититься, откинуло на десяток метров, и протащило по земле. Но помимо неглубокой кровоточащей раны и порезов вокруг неё, никаких повреждений я ему не нанёс.
"Вот ведь монстр! Он, наверное, мог бы попробовать голыми руками и Макадзэ остановить, ведь у него это бы получилось!!! Правда, мясо с него стесало бы ... - я посмотрел на безобразную рваную рану, которую оставила вырванная Самехада. Тут за моей спиной я почувствовал разрушение своего барьера. - Значит и ублюдок прожёг пирамиду... что-то он с ней дольше, чем с первым защитным барьером возился. Да и судя по тем ощущениям, которые у меня были от прожигания барьера чёрным огнём, в этот раз интенсивность и, так сказать ровность пламени, была ниже. Похоже, Итачи выдыхается. Вот только я без всяких `похоже' выдохся, Макадзэ мне сейчас точно не создать. Демоны, обидно! Я ведь считал себя действительно сильным, а эти двое явно и половину своей реальной силы не успели применить!!! Прятаться в барьере? Думаю сейчас у Итачи может и не хватить сил его пробить... впрочем, кажется в этом нет необходимости..."
- Рад был вас повидать, Итачи-сэмпай! Вы берегите себя, как я уже говорил, Сазке очень расстроиться, если не сможет лично медленно убить тебя!!!
- Ты что, решил убегать? - начал было Кисамэ, - мудрое...
- Кисамэ, уходим!
Нукенины исчезли, воспользовавшись Мерцанием, а я едва не уселся на землю. Как только опасность отступила, из меня как будто стрежень вытащили. Но вот-вот сюда прибудет несколько тревожных групп АНБУ, и я не могу предстать перед ними в виде валяющегося на земле ребёнка. Ведь мне ни на секунду нельзя забывать о своём статусе главы клана, и что все мои действия отражаются на всех Удзумаки. А пока мне придётся ждать, а после отвечать на глупые протокольные вопросы. Чтобы отвлечься от боли в ранах, стоит подумать о своих истинных возможностях...
"Эх, макнули они меня в лужу! А я то уже посчитал себя чуть ли не непобедимым. Как же, Макадзэ - идеальная защита и нападение в одной технике... тьфу!!! Ладно, стёсанное до костей плечо, пара ожогов от пробравшегося через окружающий меня Ветер жара от техник Итачи - это небольшая цена за знания. Да, это очень неприятные знания об уровне моих сил, в сравнении с кем-то, действительно достигшим ранга `S'. Но самая горькая правда лучше самой сладкой лжи!"